Два аспекта презентации эротического в культуре

Где же та граница, что пролегла между эротикой и порнографией? Эта граница устанавливается не какими-то внешними формальными признаками, а внутренним безошибочным чувством каждого человека. Эротика? Порно? В первом случае мы испытываем прилив счастья и нежности, как любящие, как принятые в братство; во втором – пошловато ухмыляемся и отводим глаза в сторону, как соучастники. Еще Платон в диалоге «Лисид» заметил: «А разве это не безвкусица, когда слова и песни не очаровывают, но лишь возбуждают?» Так вот порнофильмы, порнокартинки, стихи, песни не очаровывают, а возбуждают. Нужно так же отметить, что порнография – это такое непродуманное понятие, такая свалка, куда мы сбрасываем и то, что в сексе совершенно не интересно, и то, что, напротив, слишком интересно.

Возьмем «фильмы подсматривания» начала 90-х. В обширной серии подобных фильмов герой подглядывает в замочную скважину, в телескоп и т.д. за своими соседями. Дверь, окно, расстояние мешает физическому контакту героя с объектом его любопытства, но придают этому объекту подчеркнуто эротическое значение просто в силу того, что за ним подглядывают. Эротический элемент, хотя часто и в скрытом виде, лежит в основе кинематографической эстетики. Что такое фильм на элементарном уровне? Это некий объект на экране, предъявленный глазу зрителя. В большинстве случаев в игровом кино этим объектом является человеческое тело. Чтобы удерживать внимание зрителя в течение нескольких часов, тело должно обладать притягательностью, магией, которые в широком смысле можно определить как эротическую притягательность, потому что нет более сильного магнита для глаз человека, чем эротическая привлекательность тела.

Среди порнофильмов много таких, которые не представляют никакого интереса («Эммануэль»), это то, что называется «секс за кофейным столиком». Но есть и фильмы, открывающие перед человеком возможности, простирающиеся за границы антропоморфного, и эти фильмы трактуются как порнографические только потому, что они не соответствуют культурным ожиданиям. Типичный пример «Империя чувств» Оссима. В прокате его хотели пустить как порнографический, но продюсер отказался. Хотя все формальные киноприличия были нарушены: допускается показ половых органов слишком близко и продолжительное время, особенно «в работе». Но на самом деле в этом фильме представлен очень дистанцированный взгляд на пол, заставляющий отнести его скорее к японским искусствам, в основе которого лежит буддийский канон доведение чего-либо до совершенства. Как японец до совершенства упражняется в стрельбе из лука, так и в «Империи чувств» показано, до чего могут дойти мужчина и женщина, если они пойдут в сексе до конца.

Когда режиссер включает в фильм эротическую сцену, это может быть сигнал о том, что он чувствует себя свободным настолько, что может показать порнуху. Однако мы слишком заняты поиском границ эротического в кино, театре, живописи . Создается впечатление, что эротическое в нашей жизни существует отдельно от всего остального. Конечно так или иначе в центре эротического скрывается некий очаг, возбуждающий сексуальную энергию зрителя (и это не обязательно половой акт). Феллини к примеру создает огромную дистанцию по отношению к обычному половому акту, особенно в «Казанове». У него не случайно там при этом включается заводная птичка; это одна из метафор механистичности гетеросексуального полового акта, «поэтом» которого был Джакомо Казанова. Там есть еще эпизод соревнования, где Казанова и какой-то дюжий крестьянин одновременно совокупляются с двумя женщинами на время: кто дольше? Любой видимый объект может быть эротизирован, если он подвергается хоть частичному заслонению, в отличие от порнообъекта, который всегда открыт и выставлен на обозрение зрителю. В некоторых сценах «Казановы» Феллини как раз и проводится идея заслонения с исключительной точностью: всегда на передний план выступает то, что должно заслонять.

По-другому происходит в ситуации открытого фильма, например, «Калигулы». «Калигула» не считается порнофильмом, говоря о формальной классификации. Продюсер этого фильма специально пригласил сниматься очень крупных актеров (например, Джона Гилгуда), чтобы убрать порноэффект, поэтому формально этот фильм не является порнографическим, что и обеспечило фильму высокий уровень проката, но это только формально . Это все настолько условно, что почти невозможно установить различия. Хотя можно сказать эротическое создается искусством заслонения сексуального объекта, в то время как при порнопоказе сексуальный объект, во-первых, подвергается полному разглядыванию – заслонение теряет всякий смысл. Возбуждение охватывает разглядывающего в силу машинизации того, что было органичным, интимным и запретным. Вот в этом и заключено главное различие между порно- и эротическим фильмом. При просмотре последнего зритель впитывает красоту женского и мужского тела, любуется прекрасной обстановкой, восхищается романтикой отношений между мужчиной и женщиной, уходящей за границы обыденности, просто секса – на все накинута вуаль стыдливости, но стыдливости не за свое тело или проявление физиологии. А за то, что это могло быть еще более красиво, эстетично . Человек, воспитанный на прекрасных эротических картинах, никогда не «клюнет» на дешевое порно, в котором на задний план кидается красота, отбрасывая всякую стыдливость, а на первый план выставляется грубый механизм секса в будничной обстановки без налета романтики, иногда находящийся на грани животной грубости и насилия, почерпнутого из откровений маркиза де Сада.

Другая информация:

Библиотека
Рассмотрим сначала библиотеку печатных книг и рукописное отделение, а затем скажем несколько слов и о других коллекциях музея. Библиотека Британского музея считается, после парижской Национальной, самой богатой в мире, но по порядку и п ...

Эпоха абсолютизма
В XVII в. художественная культура Италии значительно утрачивает свое былое величие, и центр европейской духовной культуры перемещается во Францию. Новаторский дух французского искусства формируется не без влияния со стороны новых политиче ...

Философия Канта
По мнению Канта, - основателя немецкой классической философии, природа сама по себе не содержит никакой гарантии разумного существования человека. В своем естественном течении она слепа и безразлична к человеческим целям: ею движет лишенн ...