"Град выше слова и разума". Духовная культура Византии и ее противоречия

Особенно сильно восточные влияния на духовную культуру Византии проявились в VIII веке в ожесточенном и страстном движении иконоборчества. Именно с Востока пришло убеждение в том, что божество не может быть изображено, оно не имеет физического облика, и иконы – лишь проявление языческих культов, требующих идола для поклонения. Но не только это легло в основу иконоборчества. В нем нашли свое отражение проблемы познания, выразившиеся в этот период времени в многочисленных спорах о том, познаваемо ли божество. «Иконоборцы выдвигали тезис о неописуемости и непознаваемости божества. В основу их учения был положен главный догмат христианства о единстве в Троице трех божественных ипостасей. Все они неописуемы и не могут быть представлены в антропоморфном (подобном человеку. – А.Б.) образе. Если художник будет изображать только человеческую природу Христа, то он впадет в ересь несториан, разделявших Христа на две ипостаси; если же он попытается представить божественную природу Христа, то это будет проявлением ереси монофиситов, допускавших полное поглощение человеческой природы божественной» [297, с. 89]. Таким образом, любая попытка изображения Христа вводит художника в состояние ереси, поскольку божественность, полагали иконоборцы, лежит за гранью человеческого понимания.

Это движение нанесло византийскому искусству непоправимый урон: сжигались многие иконы, при императоре Льве III (VIII век) уничтожили изображение Христа над входом во дворец. Были разрушены постройки и даже монастыри, в которых еще оставались иконы. Гонение на иконопочитателей распространилось и на церковнослужителей, а армия должна была поклясться, что не будет поклоняться иконам. В 768 году патриарх Никита приказал уничтожить во всех церквях столицы изображения святых, выполненные в мозаике на стенах и восковыми красками на досках. На их месте появились орнаменты, цветы, растения, птицы. Современники этих событий говорили, что храмы «превратились в сады и птичники» [177, с. 90]. Именно в период иконоборчества крест становится символом, заменяющим образ Христа. Добавим, что вера в силу креста ведет свое начало в Византии со времен императора Константина, которому, как гласят легенды, перед одним из победоносных сражений якобы явился ангел, державший в руках крест.

В середине VIII века иконопочитание было восстановлено, но и этот процесс сопровождался ожесточенными враждебными действиями с обеих сторон. З.В. Удальцова пишет, что «сперва иконоборцы с фанатическим упорством уничтожали в храмах фигурные изображения, заменяя их символом креста или геометрическим орнаментом», а затем победившие иконопочитатели «столь же беспощадно сжигали иконоборческие книги» [297, с. 91].

В последнем периоде развития византийской культуры возникло еще одно направление в христианстве – исихазм (греч. isichia «покой, тишина, отшельничество»), ставшее популярным в среде монашества в XII–XIV веках, в период постепенного усиления настроения безнадежности, которое всегда сопровождает крушение некогда сильного государства. В этой атмосфере выросли и укрепились две совершенно противоположные тенденции. Одна из них шла от приверженцев античности, устремленных к ее возрождению. Здесь, в Византии, казалось бы, имелись мощные корни античных традиций, здесь было, что возрождать. Но тем не менее струя гуманизма, устремленная к новому утверждению в мире человеческого и человека, его совершенства, гармонии и богоподобия, переместилось в Западную Европу, в Италию, где и сложился Ренессанс в том качестве, в котором его знает весь мир. В Византии гуманизму противостояло мистическое учение, возникшее в монастырях Синая и Афона. Это учение обращалось к внутреннему миру человека, к его способности истово верить и в этой вере совершенствоваться. Целью становится слияние с божеством через мистическое «озарение». Достигнуть этого можно только аскезой, подвижничеством, отрешением от всего земного, подавлением страстей и желаний. Только таким путем, считали исихасты, можно достигнуть истины. Для духовной культуры Византии мистицизм не был каким-то чуждым элементом, но новое учение рассчитывало на подавление воли человека, на его отход от активной жизни. По мнению многих исследователей византийской культуры, это ослабляло дух и сыграло роковую роль для общества в целом. Однако исихазм был признан не противоречащим христианскому вероучению на соборе в 1351 году. Исихазм еще обнаружит себя позднее – в русской культуре XV века.

Напряженная духовная жизнь Византии сказалась и на изменении идеала человека, который бытовал и в официальных представлениях, и в религиозной среде, и на обыденном уровне. С угасанием античной культуры, исчезновением полисной системы, сменой религиозных взглядов «культура стыда», свойственная античному миру, сменилась «культурой вины». Человек считался по природе своей греховным, он должен был всю свою жизнь искупать грехи и практически никогда не мог достигнуть состояния полного освобождения от них. Вопрос о свободе человека как бы «снимается с повестки дня». Античный человек был героем, бесстрашно идущим на борьбу со стихиями и невзгодами, героем из мира смеющихся богов, считавшим страх худшим из пороков. Человек средних веков – раб божий и может уповать только на Бога. Античные боги ценили все прелести земной жизни, случалось, они были грозны, но умели и веселиться, а герой античности смел им противостоять и не всегда безуспешно. Христианский Бог суров и печален, но лишь его воля торжествует в мире, утверждает себя в природе и обществе. Античный человек, «ликом подобный богам», был физически совершенным, и это совершенство было условием его прекрасной души. Для христианства тело – сосуд соблазнов, духовная чистота может быть достигнута аскетизмом и отказом от мирских желаний. Тело и дух теперь не связаны, более того, они становятся противоположностями. Внутренний мир человека делается противоречивым, и человек ищет духовных радостей у пастырей.

Другая информация:

Праздники и развлечения
Современники Петра Великого вспоминали, что государь придавал праздникам и различным увеселительным действам большое значение. Они были для него не просто отдыхом и приятным времяпрепровождением. С их помощью он зарождал новые традиции на ...

Итальянское Возрождение
Проторенессанс. У истоков Возрождения (Раннего Возрождения) в Италии стоял великий Данте Алигьери (1265-1321). Уже в ранних произведениях – цикле сонетов, канцон и баллад, объединенных в произведении "Новая жизнь", неоконченном ...

Что представляет собой образ «благородного мужа»
Отношения в государстве во всем должны быть подобными отношениям в хорошей семье: «Правитель должен быть правителем, подданный — подданным, отец — отцом, сын — сыном». Конфуций дает развернутый образ благородного мужа, противопоставляя е ...